| Я потерял ориентир – Но вспомнил сказки, сны и мифы: Я открываю новый мир, Пройдя коралловые рифы
В. Высоцкий |
1. ЮЛЬКА
Дождь начался вечером, почти сразу после выпуска новостей, и Андрей, лежа на диване, бездумно глядел в окно на темное от туч небо. Это лето было прохладным, с вечно моросящим дождем и грязью на дорогах. Он помнил, что Юлю всегда раздражал дождь, она любила солнце и всегда радовалась теплым ясным дням. Что до Андрея, то его погода не волновала никогда, пусть идет снег, или дует ветер, лишь бы рядом была Юлька. Так он ей и сказал однажды, классе еще в девятом, и с тех пор они всегда были вместе, и поженились, едва он закончил политех. Андрей сделал ей предложение возле единственного в их городке фонтана, и с тех пор это было их любимым местом прогулки. Его мать, конечно же, была против. Юлька не нравилась ей еще в школе, когда на вечере в честь Первомая заявила, что главная мечта ее жизни – это завести ребенка. Мать Андрея тогда долго не могла успокоиться и обсуждала с соседками нынешнее поколение, которое совсем не думает о своем будущем. Андрею тогда это казалось парадоксальным: разве дети – это не будущее? Лично ему Юлькина мечта нравилась, потому что была неотделима от него и зависела от него, Андрей это знал. Но это уже была его желание, а он привык сам осуществлять свои мечты. Тогда-то он и признался ей в любви, и дальше делал это каждый день, пока…
… Зазвонил телефон. Андрей продолжал лежать на диване, глядя на потолок. За последние несколько лет ему звонила только мать, чтобы попилить его и друзья иногда, которых оставалось все меньше и меньше. Раньше с Юлькой они любили шумные компании и вечера, пару раз она даже вытащила его на танцы, но после ее смерти он уже никуда не ходил. А к их фонтану особенно. После работы он сразу шел домой, к телевизору и новостям со всего света, где знают, что происходит во всем мире, но не знают почему. Почему жизнь обращается с нами так бездумно, почему умирает молодая девушка с еще не рожденным ребенком под сердцем, который уже никогда не назовет тебя папой?! В чем же тогда смысл этого существования, если женщина погибает, когда до исполнения желания всей ее жизни осталось всего несколько месяцев?!
Телефон зазвонил снова. По настойчивости гудков Андрей понял, что это точно звонит его мать. Придется встать, потому что она может набирать его хоть до утра, пока он не ответит, или не выдернет шнур, как уже бывало не раз. Но сегодня у Андрея не было настроения ссориться.
Он снял трубку, и мать уже заговорила, ворвалась в его угрюмый тихий мир, в котором он привык прибывать по вечерам. И, конечно же, ночам. Последнее особенно поражало его друзей, считавших, что он рехнулся после Юлькиной смерти. Возможно, так оно и было.
- Андрей, я к тебе забегу завтра. Ты же дома будешь в выходной, как всегда? Не выйдешь прогуляться?
Андрей промолчал. Так они и общались в последнее время – она говорила, а он молчал, потому что как только он открывал рот, это неизменно вело их к ссоре.
- А хочешь, пойдем со мной к Горюновым? Наталья про тебя спрашивала. Давай сходим?
Андрей знал, почему мать так настойчиво предлагает ему в выходные посетить ее соседей. Младшую дочь своей бывшей школьной подруги мать настойчиво сватала ему на протяжении последних десяти лет. Нельзя сказать, что Наташа ему не нравилась, тем более, что сама она была явно не против, или он имел что-то против идеи матери. Просто она была не Юля. А кроме своей бывшей жены, Андрей не хотел больше никого видеть в своем будущем. Да и было ли оно у него, это будущее? Видимо, он принадлежал к той породе людей, которых принято называть однолюбами, а может, просто все дело было в самой Юльке, она была особенной, Андрей всегда понимал это при ее жизни, и в полной мере осознал это после ее смерти.
- Нет, спасибо, мама. Ко мне Димка придет, мы с ним футбол будем смотреть, ты же знаешь, у них нет телевизора, а это все-таки чемпионат Европы.
- Почему ты с ним столько возишься? О себе бы лучше подумал, сидишь с бездомным пацаном, а личную жизнь насмарку пустил. Обо мне-то ты подумал? Я ведь внуков хочу дождаться, а ты только о себе думаешь…
Кажется, мать всхлипнула. Ну вот это совсем уже бред.
- Знаешь, мама, не сильно-то ты ждала внуков, когда узнала, что Юлька беременна. Ты же первая кричала, что нам дети сейчас ни к чему.
- О вас, дураках, думала, - продолжала всхлипывать мать.
Андрей понимал, что он сейчас очень жесток к ней, но обида на мать, которая так против была их замужества, а потом и их ребенка, еще не прошла. Обычно горе объединяет людей, как Андрей читал в какой-то книге, но их оно окончательно разделило.
- До свидания, мама, - ровным голосом произнес он и повесил трубку.
2. ДИМКА
Димка был сыном соседки, работающей посудоприемщицей где-то на окраине города. Честно говоря, Андрей видел ее всего пару раз, все остальное время она пропадала неизвестно где, и когда он однажды спросил ее сына, где она коротает свои свободные от работы часы, Димка пожал плечами. Он давно уже жил своей жизнью, несмотря на свои неполные 13 лет, и знал о жизни матери столько же, сколько и она знала о его.
Андрей познакомился с соседом в прошлом году, когда Димка стащил покататься его мотоцикл. К удивлению Андрея, Димка ровно через час вернул транспорт на место. К удивлению Димки, взрослый сосед не стал его ругать, только молча откатил мотоцикл обратно в гараж, стоящий недалеко от дома. С тех пор возникла дружба, слабая вначале, а потом ставшая необходимой частью их одиноких жизней. И теперь Димка, пожалуй, был единственным другом, который у него еще остался.
Вообще, Димка был довольно сложной натурой, он ни к кому не привязывался и часто просто молчал, или вдруг поднимался и куда-то уходил, но именно такой человек и устраивал Андрея для общения.
Но сегодня Димка дурачился: они пили кефир, и мальчишка довольно похоже изображал тошноту. Андрей тоже подурачился на свой манер: снял ремень и изобразил намерение выдрать расшалившегося соседа. Но Димку это нисколько не испугало, да и кого Андрей мог напугать? Даже Юлька всегда говорила, что он слишком обходительный, и Димка это чувствовал, потому из всех взрослых он одного Андрея и не боялся.
- Ты что это читаешь? – Димка схватил с дивана книжку и удивленно расхохотался: - Дядь Андрей, ты в детство впадаешь?
- Отвали, - сказал Андрей беззлобно и выхватил книжку из Димкиных рук. Это был «Цветик-Семицветик», книжку, которую Юлька купила для их будущего ребенка. Она сказала тогда, что это была любимая книжка ее детства. Ведь это так здорово - раз, и мечты исполняются сами собой.
- А ты что бы себе пожелал? – спросила его Юлька, когда они валялись рядышком на диване и Юлька читала ее вслух. «Ребенок все уже слышит», - объяснила она мужу, - представляешь, как ему скучно лежать там и слушать наши нудные разговоры? Пусть хоть сказку послушает для разнообразия. Тем более, мою любимую».
Андрей и не знал, верить этому или нет. У него складывалось впечатление, что ребенок, если он все слышит, в курсе всех их дел, значит, и ссор тоже. Он представлял себе ребенка, который лежал в Юльке и укоризненно качающего головой. Конечно, он понимал, что это ерунда, но этот образ возникал у него перед глазами всякий раз, когда он собирался повысить голос.
- Что бы я пожелал? – переспросил тогда Андрей. – Ничего. Все свои мечты я осуществляю сам и у меня все есть.
И Андрей поцеловал Юльку и дотронулся до ее живота.
- Как ты думаешь, кто будет? – уже не первый раз спросила его Юлька.
- Да не все ли равно, -уже не в первый раз ответил Андрей.
Он так и не узнал пол их ребенка, потому что именно в тот день Юлька поехала на УЗИ… Ему сказали позже, что маршрутка, на которой ехала Юлька, врезалась на обгоне в громадный грузовик с лесом и погибли все.
Да, в жизни не все свои мечты ты можешь осуществить сам. Если бы существовал он на самом деле, этот цветик-семицветик…
Димка мгновенно почувствовал боль Андрея, хотя Андрей всегда старался носить ее только в себе.
- Извини, - сказал этот замечательный человек Димка, - я не знал. Это ее, да?
- Ты лучше расскажи, как у тебя дела, - перевел Андрей разговор в другое русло, - я тебя опять видел рядом с Зыряновым.
- А что я могу сделать-то? – возмутился Димка, - Он с меня деньги все время требует!
- Ты его пошли подальше! Какие у тебя деньги!
- Да-а… Тебе легко говорить. А он меня бьет. Мне легче ему деньги принести, чем связываться с этим козлом.
Андрей, конечно же, знал, что Димка вынужден воровать деньги на базарах, и это совсем ему не нравилось.
-Дим…
- Да знаю я все, что ты скажешь! Не надо меня учить!
- Я и не собирался тебя учить. Нужно подумать, чем тут можно помочь…
Зырянов был неработающим наркоманом тридцати с лишним лет. Андрей его помнил еще по школе: они учились в параллельных классах, но потом тот окончательно полетел в никуда, и, отсидев за пособничество в убийстве пять лет, вернулся к своей бедной матери, которая теперь не знала, как от него избавиться.
То, что Зырянов издевался над подростками, а таких бездомных пацанов, как Димка, сколачивал возле себя, знали все, но, к сожалению, никто ничего не предпринимал. Это касалось и нашей доблестной милиции.
- Знаешь, – сказал Андрей, - давай я с ним еще раз поговорю.
- Ой, не надо, - скривился Димка, - он после того-то раза мне теперь житья не дает. Еще хуже только стало.
- Тогда остается только набить ему морду.
- Ты что? – испугался Димка, - он же на голову отмороженный. У него дружков знаешь, сколько?
Андрей в этих «дружков» не верил, так же как и в преувеличенную силу бывшего зэка, но в то, что это не выход для Димки, он знал. Не облегчить этим Димкину жизнь.
- Ой, мне бежать надо! – спохватился мальчишка, - мать сказала пол-литра купить, к ней сегодня хахаль придет.
Андрей уже давно перестал делать ему замечания о том, что о матери и ее друзьях надо говорить уважительно. Такие, значит, друзья, если у сына они больше слова «хахаль» названия не заслуживают.
- Давай провожу, - сказал он Димке, - вдруг козел на улице.
- Да ну-у… - протянул Димка, - больно надо.
- Да я просто выйду, мне тоже в магазин надо. Просто с компанией веселей.
… Они шли и болтали о будущих Димкиных каникулах. Андрей очень хотел отправить мальчишку в спортивный лагерь на озере, но он не знал, как к этому отнесется его мать. В любом случае, нужно было выловить ее где-то и поговорить.
И вдруг Димка исчез. Только что был здесь, и вдруг уже нету, и Андрей идет и разговаривает сам с собой. А вот и причина: Зырянов стоит, покуривает, облокотившись о забор около магазина. Теперь уже Димку туда никаким калачом не затащишь.
Андрей повернул обратно: ему самому, естественно, в магазине ничего не надо было.
И тут он заметил девочку около дороги. Девочке было лет пять, и она стояла совершенно одна. Хотя рядом и были какие-то люди, и там вполне могла быть ее мама, Андрей все же решил подойти и сказать нерадивым родителям, что ребенок стоит один у дороги – куда они смотрят вообще!
Андрей подошел к девочке, и она подняла на него огромные, не по возрасту серьезные синие глазищи.
- Привет! – поздоровался Андрей, и так как кроха не отвечала, а продолжала молча изучать его своими васильковыми глазами, он сразу перешел к делу:
- Почему мама за тобой не смотрит? Разве можно такой маленькой стоять одной? Тем более, у дороги?
- Можно, - сказала девчушка, - и мама смотрит, я же далеко от нее не отхожу.
- Где же она?
- Там, - махнула девочка куда-то в сторону остановки, где стояла толпа людей в ожидании вечернего автобуса.
- Ясно,- сразу успокоился Андрей, - но ты все же одна не стой. Беги давай к маме.
- Ладно, - весело сказала эта малявка, - и ты давай беги к маме. Почему ты тоже один? Потерялся?
Андрей недоуменно уставился на нее, а потом расхохотался.
- Как тебя зовут, чудо? – спросил он девчонку.
- Света.
- Ну, пошли по мамам! – сказал Андрей, - А то они за нас беспокоятся.
- Тогда пока! – сказала Светка и убежала, затерялась среди людей. А Андрей пошел домой, продолжая улыбаться про себя.
3. ЗЫРЯНОВ
Дни шли как обычно. Андрей ходил на работу, с работы, говорил по телефону с матерью, смотрел телек с Димкой – в общем, жизнь, не меняясь, текла своим чередом, и Андрей уже давно перестал задавать себе вопрос « А для чего мне это все»? – потому что задаешь этот вопрос в никуда и никогда, также, как и вопрос «Почему тогда не меня вместо них или вместе с ними?» Ответов на эти вопросы не было, и задавать их было некому, кроме самого себя. Он чувствовал свою бесполезность в этом мире, и не мог понять, зачем Бог оставил его на земле. Вот Юлька была нужна всем, ее все так любили, а он? Разве что Димке.
Андрей узнал, что вечером в пятницу Димкина мать будет дома, потому что к ней придет очередной «хахаль». И в эту пятницу он решился на серьезный разговор.
На звонок долго не отвечали. Потом открыл Димка.
- Ты чего здесь? – выпучил он глаза.
- Мать дома? – спросил вместо ответа Андрей и прошел в коридор.
Димкина мать показалась из кухни с сигаретой во рту.
- Вы к нам? – удивилась она.
- Я бы хотел поговорить, -начал Андрей и нерешительно посмотрел на Димку, - Дмитрий, выйди пока, я поговорю с мамой.
Димка едва заметно покачал головой «не надо», но Андрей уже твердо решил, что этот разговор должен состояться.
Когда Димка вышел, Андрей сказал:
- Я бы хотел поговорить с Вами о Дмитрии. Вы знаете, у него на улице проблемы, и если бы Вы проводили с ним больше времени, то их удалось бы избежать. Димка ведь совсем Вас не видит…
- Ну и что? Не маленький. Я работаю, как Вы знаете, и вообще – Вы учить меня явились, как жить?! Знаю я таких как Вы: без конца ходят – то из одного отдела по защите детских прав, то из другого, и все учат, а не поможет никто! А я одна! – женщина подняла палец вверх, как бы подтверждая этим все вышесказанное. Но Андрей не собирался сдаваться.
- Я достал ему путевку в лагерь, я ее оплачу сам, требуется только Ваше согласие. Я прошу Вас сходить завтра со мной в заводской комитет и расписаться. Пусть Дима съездит отдохнет летом, ему понравится, вот увидите!
- Ишь, благодетель какой нашелся! Я и сама могу ему что угодно оплатить, и в тебе мы не нуждаемся! Совсем переманил его из дому, скоро жить к тебе перейдет! Ни в какой лагерь я его не отпущу, пусть по дому мне помогает! Я его для того и ращу, надрываюсь, чтобы в старости мне подмогой был, а ты его против матери настраиваешь, да от дому отбиваешь?! Чокнутый!
Андрей не обратил внимания на ее последний выкрик. Если на каждое оскорбление в этом мире реагировать, то скоро станешь таким же, как она, выкрикивающим обвинения даже тем, кто уж никак не виноват в твоей жизни.
- Я его не отбиваю, наоборот, я пришел к Вам поговорить о том, что Димка в Вас очень нуждается. Вы же мать, неужели Вам все равно? Вы сами распорядились своей жизнью, и это Ваше дело, никто вас не винит, но Вы же точно так же распоряжаетесь сейчас и Димкиной жизнью. Он такой хороший мальчишка, Вы ему так нужны, неужели Вы не видите?!
- Иди-иди, чокнутый, без твоих советов обойдусь.
Она почти вытолкала его за дверь, и Андрею ничего не оставалось, как признать полное свое поражение. Таким злым он не был давным-давно.
Почему так устроено в этом мире, что кто-то свыше владеет нашими жизнями, и распоряжается ими по своей прихоти или принципу, не думая о нас самих? Димка не мог достучаться до своей матери, так же как и Андрей не мог достучаться когда-то и до своей. Димка жил своей жизнью без семьи, и Андрей тоже.
… У Димкиного подъезда стоял, облокотившись о перила, Зырянов, пьяный донельзя.
- Здорово, приятель! – заулыбался он Андрею, - все с мальчиками дружишь?
Но Андрей был слишком зол, чтобы просто пройти мимо. Он схватил Зырянова за грудки и толкнул его к стенке. Алкаш врезался спиной в дверь подъезда, и с трудом удержался на ногах.
- Убью, падла… - Зырянов что-то прошипел еще, но Андрей его не слушал. Он просто вышел из себя. Андрей бил этого подонка и получал от этого какое-то мрачное удовлетворение. Ему так давно хотелось это сделать!
Зырянов продолжал шипеть какие-то маты и угрозы, но на Андрея они не производили никакого впечатления. Он понимал только то, что вот он опять усложнил Димке жизнь: и дома, и на улице. Ведь такие козлы, как этот Зырянов, очень дорожат своим авторитетом среди тех, кто слабее, и кого надо запугивать. А что ты за авторитет, если тебя избили на глазах у всех?
- Слушай меня сюда, - он брезгливо схватил мужика за шиворот и рывком приподнял, - если ты еще в состоянии воспринимать человеческую речь! Только пальцем еще тронь Димку, и я за себя не отвечаю! У нас уже был разговор об этом!
Андрей видел, что все бесполезно, и что взывать к рассудку этого мутанта все равно, что разговаривать с тыквой, отпустил воротник зэка, и побрел к своему дому, вытирая руки о штаны.
На улице уже вечерело, но Андрей не спешил домой. Хотелось побродить и подумать.
Около остановки он опять увидел Светку. Он и раньше видел ее пару раз, когда возвращался с работы. По всей видимости, она жила где-то рядом. А может, ходила в здешний садик.
Она увидела его и заулыбалась. Такая смешная, в сарафанчике с ягодками.
- Привет, Светка-конфетка, - сказал он ей.
- Привет! Ты разглядел мои косички? Мама мне их сегодня мне заплела. У меня волосы отрасли. А раньше я ходила с хвостиками.
- С хвостиками тебе тоже хорошо было. Но с косичками еще лучше! – каждый раз, когда он разговаривал с этой девчушкой, ему становилось легче.
- А почему ты такой грустный?
- Да вот не смог я помочь одному человеку.
- Мама всегда говорит, что если ты хотя бы пытаешься кому-то помочь, то это уже очень хорошо.
- Нет, Светик, не все так просто… - задумчиво сказал Андрей скорее самому себе, потому что Светка с криком: «Мама»! – уже убежала. А Андрей продолжал задумчиво стоять, размышляя, словно ждал чего-то, хотя ждать ему было некого.
4. АНДРЕЙ
- Нельзя же все время дома сидеть! – возмущалась, позвонив в воскресенье, его мать. – И ко мне уже две недели не приходил. Ты же обещал со мной к Горюновым сходить!
- Ничего я не обещал, - устало сказал Андрей, потому что его всегда утомляли типичные женские хитрости его матери.
- Сидишь там один, уже добрые люди тебя чокнутым стали называть! На людей бросаешься!
-Мам…
- Зачем с Зыряновым связался? Ты что - Юрку не знаешь? Чего ты к нему полез? А к Марье зачем домой ходил? Чего ты вмешиваешься-то во все? Такой позор: приперся и давай мать учить, как ей сына воспитывать! Чем соваться, ты бы лучше поменьше с мальчишкой ихней якшался и домой к себе пускал: все знают, что он карманник малолетний.
- Мама, перестань. Димкина мать тоже была твоей подругой ,чего же ты у нее не спросишь, почему Димка воровать вынужден?
- Какой подругой? Никогда она мне подругой не была!
Андрей промолчал. Почему люди так легко от всего отказываются: кто от подруги, а кто от родного сына. Из-за чего это происходит?
- Мама, я же помню, как ты говорила соседке: «Марья-то совсем спилась после развода с Жоркой. На улице не показывается, подруг знать не хочет. Ну не хочет- так мы не будем навязываться».
- Ну говорила, и что? Все правильно. Разошлись наши дорожки…
- Какие дорожки, мама? Что за бред ты несешь? Ведь именно тогда она так в вас всех нуждалась, подруги! Где вы были-то все, когда она спивалась? Почему не помогли ей?!
Мать, похоже, растерялась.
- Ты что, Андрей, чем бы мы помогли-то?
- Знаешь, мама, мне одна девочка сказала: «Если ты хотя бы пытаешься кому-то помочь – это уже хорошо». Я хотя бы пытался помочь Димке. А вы с подругами пытались?
Так они и поругались в тот день. Мать не звонила вот уже почти всю неделю, но Андрей ее не винил: он знал, что самое жестокое для человека – это сказать ему правду. А он поступил с ней очень жестоко: обвинил в бездушности по отношению к человеку, от которого они с подругами сообща отреклись. А Марья так же отреклась от Димки. Потому что все в этом мире связано. И если он не бросит Димку, то может, кто-то поможет и Марье – по закону той цепочки, которая связывает всех в жизни, и которую Андрей начал ощущать почти физически.
…Вечером Андрей снова шел к Марье домой поговорить о Димке. Подойдя к остановке, где он обычно встречал Светку, он услышал какие-то сдавленные звуки за кустами сирени. Слышалось, что кого-то явно избивают. Не думая, Андрей бросился за остановку. Зырянов и еще какой-то амбал мутузили Димку по земле и пинали его ногами.
- Вы что ж делаете, сволочи! – заорал Андрей и бросился вперед – отшвырнул амбала от Димки и, повернувшись к Зырянову, изо всей силы врезал ему в поддых.
- Димка, беги! – крикнул он, но Димка только отползал, напуганный и перемазанный пылью и кровью, в сторону.
Андрей услышал какие-то крики в стороне, но все его внимание было сосредоточено на двух подонках, не боящихся бить мальчишку почти среди белого дня. Впрочем, глаза второго тоже выдавали наркомана, и было видно, что сейчас отморозки явно ничего не соображают.
Амбал сделал обманный выпад, и Андрей прозевал удар, отшатнувшись в сторону и открыв лицо. Амбал ударил его прямо куда-то в скулу и Андрей на миг потерял ориентир. Краем глаза он видел как Зырянов, пригнувшись, ударил в живот, а потом еще куда-то в грудь. Сначала Андрей не понял, почему у него так перехватило дыхание, и почему Димка так отчаянно кричит, но потом пришла дикая вспышка боли, и Андрей понял: его ударили не кулаком, а ножом. Он опять слышал какие-то крики вдалеке, кто-то кричал про милицию, но он уже ничего не соображал, растворяясь в медленно наступающей темноте, и только одна мысль навязчиво крутилась в мозгу: «Не напугать бы Димку…»
5. СВЕТКА
Когда он открыл глаза, то с удивлением увидел, что на остановке никого нет, ни одного человека, только он один валяется тут на земле. Он попытался приподняться и тут увидел, что он не один: рядом на корточках сидела Светка и смотрела на него.
- Привет, Светка-конфетка, - сказал Андрей, приподнимаясь на локтях, - я тут давно валяюсь?
- Нет, не давно, - ответила Светка. Она взяла его за руку и попыталась приподнять: - Тяжеленный. Ты, наверное, весишь как слон.
- Что ты, больше! – Андрей крутил головой, пытаясь понять, почему на улице никого нет. И главное – куда делся Димка?
- Ты не волнуйся за Димку, - сказала девочка, - у него все хорошо теперь будет.
- А ты его знаешь? – удивился Андрей.
- Конечно, - также удивилась Светка, - я за тобой смотрела. Мама говорит, за тобой нужен глаз да глаз.
- Твоя мама? – удивился Андрей, вставая и отряхивая пыль с джинсов.
- Да. – Светка смешно сморщила веснушчатый нос, - она так и говорит: «Светик – Семицветик, смотри за ним, а я его буду ждать там. Только он знает, где.
Светка опять махнула рукой в сторону остановки, как делала каждый раз, когда Андрей спрашивал, где ее мама. И тут Андрей понял, что девочка показывала рукой не на остановку. Это Андрею так казалось, потому что больше рядом ничего не было. Нет, Светка показывала туда, где через рощицу в парке стоял их фонтан.
- Семицветик, - Андрей поднял дочку на руки и крепко прижал к себе. Его душили слезы, но он знал, что теперь у них все будет хорошо: ведь цветик – семицветик, о котором в детстве мечтала Юлька, существует, и он исполнит сейчас самое большое желание Андрея.
- Пойдем, - сказала Света, - мама тебя ждет.
6. МАТЬ.
После похорон Марья Краснова – Димкина мать, сидела у себя в квартире с соседками. За эти дни они уже неоднократно обсудили произошедшее, но Марья продолжала рассказывать, словно от этого ей становилось легче, хотя легче ей уже не будет никогда, она это знала. Единственным облегчением было то, что она собиралась отдать дань человеку, спасшему ее сына и исполнить то, о чем тот ее просил. У Марьи словно бы открылись глаза. Если чужой человек не задумываясь, отдал свою жизнь за ее ребенка, то она же разбазаривала ее все эти годы без малейшего зазрения совести. Все эти дни она не отходила от подруги и поддерживала, как могла.
- Если бы не Андрей, убили бы они Димку.
Соседки согласно кивали головами: и Зырянова, и амбала, оказавшегося условно осужденным за наркотики, схватили этим же вечером - кроме Димки нашлись и другие свидетели, вызвавшие милицию и скорую. К сожалению, Андрей умер сразу же, от удара в сердце, и спасти его не было никакой возможности.
Через месяц после смерти Андрея его мать помогла Марье восстановиться на старой работе в НИИ, где она работала лаборанткой, и откуда ее выгнали за прогулы и нетрезвый вид. Мать Андрея поручилась за свою бывшую подругу, и Марья была уверена, что она оправдает доверие и Оксаны, и ее сына.
Цепочка, которой связал Андрей семью Димки и свою, не закончилось одним примирением бывших подруг: Димка теперь каждый вечер бегает к Оксане Тимофеевне и помогает ей в чем может. И мать Андрея уже давно перестала гнать его от себя, как это было в начале.
Соседки, обсуждая этот случай, неизменно говорят: «Хороший человек был Андрей, только чокнутый немного после смерти жены. Так что же – не дай Бог такое пережить. Говорят, он часто садился на корточки на улице и разговаривал сам с собой, а со стороны казалось, что с ребенком… Прости Господи…»
